|
из воды. Ёетер и волны усиливались по мере того, как лодка ухб-дила из-под защиты дамбы, но теперь они были попутными. Я поставил «парус» — два щита от стланей лодки с натянутым на них плащом. Лодка стала похожа на китайскую джонку. Пересел на корму, упершись ногами в основания щитов и положив весла вдоль бортов лодки. Крутые с белыми гребнями волны набегали на корму, и она размеренно опускалась и поднималась, оставляя за собой шипящий пузырчатый след. Ход был хороший.
Если лодка уклонялась от курса вправо, я опускал в воду лопасть весла с левого борта. Плыть так было легко и приятно. Слева уходили назад островки со стогами сена, справа — будка бакенщика под одинокой высокой елью. Ушла влево и река Нерль, лодка плыла уже по широкой Брычке. Вот знакомые ручьи — сначала Панка, потом Клусовский с летающими над ними стаями диких уток. Глухо шумят вершины высоких сосен на острове, рокочут у его берегов мутные волны.
Осталась позади деревня Брыкино, где проводил я свой отпуск в прошлом году, и лодка вышла на фарватер Волги.
Справа, на самом берегу, утопая в густой зелени, стоял дом отдыха. Мне вспомнилась тихая и звездная летняя ночь прошлого года, когда мы в лодке проплывали здесь, под берегом, направляясь в Мохов ручей. Меня поразил тогда чудесный густой аромат тополей старого парка, лившийся на темную гладь реки. Мы бросили весла и долго молча сидели в едва покачивающихся лодках. И сейчас, проезжая здесь, я снова почувствовал тот пьянящий аромат.
Навстречу, вверх по Волге, разбивая носом высокую встречную волну, шел белый пассажирский пароход, на нем играла музыка, и высоко над ним трепетал на матче вымпел, голубой, как небо.
Видна стала и деревня Дамажино на отвесном левом берегу. За деревней Волга круто поворачивала влево. Вот и лодка мо^го приятеля, привязанная под берегом к корням засохшей ивы. Моя лодка с хода врезалась носом в желтый песок, я убрал парус и побежал по крутой тропке...
Ранним утром на Волге было прохладно. Над водой стелился густой туман. Из его серой пелены, как из воды, торчали вершины сосен противоположного берега. Все в лодках отсырело от ночной росы. Мы направлялись в Мохов ручей: я — со спиннингом, приятель — с кружками.
Берега скрылись в тумане, мы плыли вниз по Волге вслепую. Неожиданно, в упор, наткнулись на пароход, который стоял на якоре, ожидая, когда солнце разгонит туман. На пароходе было тихо, он казался покинутым, только под его кормой едва слышно шипел пар. Через полчаса, все еще в густом тумане, мы въехали в Мохов ручей. Я подогнал свою лодку к берегу под нависшее над водой дерево и закурил. Приятель, собрав подъемку, поехал вдоль берега ловить живцов.
|
