|
Блесна без толку бороздила реку. Руки утомились, да и сам я после целого дня гребли устал. А тут еще неудача с рыбой.
Прекратив ловлю, я сел на скамейку. Артем перестал грести. Лодка плыла еле-еле.
* * *
Тихо на реке перед закатом солнца. На голубой, прозрачной воде — покой. И среди деревьев, и в голубом воздухе тоже тишина.
Хороша Томь! В верховьях она узкая, бурливая, бежит по предгорьям Алтая среди дремучей, непролазной тайги; ниже Сталинска, на холмистой степной равнине, она умеряет свой бег и вокруг появляются широкие, спокойные плесы. Вскоре на правом берегу опять показывается лес, на левом же, за поемными лугами, продолжаются пшеничные поля. Потом тайга подходит к реке с обеих сторон.
Август был теплым, золотистым. Солнце всходило ярко, весь день сияло в безоблачной вышине и, красиво позолотив небо и воду, уходило за земную черту. Ветер утихал, незаметно смеркалось, в густой синеве неба вспыхивали звезды... Так было каждый день. Но однажды вечером похолодало, ночью я впервые накинул поверх одеяла полушубок, а утром, проснувшись, увидел на траве иней, сверкавший на солнце.
Три дня стояли утренники. На колхозных огородах померзли помидоры, в тайге исчезли комары. На четвертый день лес неожиданно изменился: среди зеленой листвы берез появились желтые пятна, покраснели молодые осины — в тайге будто расставили красные факелы; на кедрах пожелтела хвоя, рябина зарумянилась, вишневыми стали листья черемухи.
И теперь тайга была такой же красочной. Я перевел глаза на воду—в ней те же разноцветные деревья, багряная з^ря. Втянул носом воздух — вокруг какой-то новый, бодрый запах. Да ведь это запах осени!
Лодка шла под нависшим кустом черемухи, с ветвей ее свисал хмель. Я сорвал несколько его шишечек-плодов. Размял на ладони и понюхал. Замечательный аромат!
Потом над нами оказалась высокая береза. Желтые, сморщенные листья ее, кружась, неслышно падали на воду.
Осень! И мысли о ней невольно перевел на себя. Виски уже давно седые — значит, подошла и моя осень! Как скоро! Правда, она тоже бодрая и тоже вся в ярких красках, но... как бы осенние дни ни были хороши, всегда вспоминается весна, в ней так много радости!
А тут пришли на память давние неприятности, маленькие ссоры с своими спутниками, неудача с тайменем, и мною овладела грусть. — Ну, чего повесили голову? Поймаем!
От неожиданно раздавшегося в тишине громкого голоса я дрогнул.
|
