|
сквозь него: тройник остался во рту рыбы, девон пошел на дно, стерженек на карабине был у меня перед глазами. Пришлось доставать второй девон.
Второй заброс дал новую поклевку, и новый сход рыбы по той же причине. Тут только я понял, что мои девоны никуда не годятся. Ради быстроты изготовления я оставлял в теле девона узкий каналь-чик только для проволоки, которую припаивал к тройнику. Шереспер, конечно, гнул и вертел проволочку беспощадно и легко ломал ее о края девона. Когда я вспомнил, что в моей коробке таких дево-нов целый десяток, а старых, кажется, нет, то мне стало холодно, и я начал торопливо искать старые девоны.
Их нашлось всего два. У них был широкий канал, через который проходила и медная проволочка, и карабин, а тройник свободно висел в колечке. При поклевке девон вздергивался на поводок и рыба имела во рту только тройник, что совершенно устраняло сходы.
Итак, на всю ловлю с ее неожиданностями у меня был самый жалкий минимум приманок, и я решил быть до крайности осторожным. Старые девоны не подвели... Началась такая ловля, какой я не испытывал никогда. В черте города, при грохоте грузовиков по мосту, при стуке вальков женщин, стирающих рядом белье, один за другим шли шересперы, эта осторожнейшая из рыб, к которой и на заброс приблизиться трудно. Шли подряд, без сходов, и все на девон, и ни разу на грузило.
Чтобы придать ловле разнообразие, я повел девон поближе ко дну, зная, что глубина тут не больше метра, а на дне — камни. Сильный толчок остановил приманку, я перестал вращать катушку. Рыба медленно согнула удилище и пошла вниз... Я за ней.... Вот кончились камни и пошел песок. Рыба остановилась и начала бить-по дну головой, это отлично чувствовалось по удилищу. Но ведь она так могла сломать крючки! Надо было ее спугнуть. Я пошел в воду прямо на рыбу и подошел к ней вплотную. От испуга рыба вылетела из воды и тут же легла на бок. Шереспер весом в четыре килограмма, это было ясно без всяких весов! Течение несло его мимо меня, стоило только протянуть руку, чтобы взять, но я побоялся. Снял с пояса складной багор, осторожно поддел рыбу под жабры и вынес на песок. Однакож какой красавец! Его сизый толстый у основания могучий хвост беспомощно раскинулся на песке... Да, недаром прирсда дала этой беззубой рыбе такой хвост, без него ей было бы плохо!
Однако такую хорошую ловлю пришлось кончить! От моста ко мне бежал народ, женщины оставили белье и что-то кричали, на мосту стояла густая толпа, автомашины гудели. Меня окружили, рассматривали рыбу, снасти, ловить стало невозможно.
Забрав рыбу и мешок, я пошел к товарищам через дамбу. Они сидели под кручей за своими удочками и ничего про меня не знали. Обменялись впечатлениями, подивились. У них дела шли тоже хорошо: кроме обычных здесь мелких язей и вездесущих окуней, они поймали двух карпов килограмма по два, двух щук, налима и
|
