|
И ездить на зимний лов удобнее, не нужно таскать с собой длинные удочки. А какую радость испытаешь, когда посчастливится попасть на стоянку рыбы. Ведь были же случаи — недаром о них писали и рассказывали, — что из одной лунки вылавливали больше сотни окуней.
Поздняков наметил свой первый выезд. Теперь он мог не торопиться на обратный поезд. Было у него на примете богатое рыбой озеро, а в селе, раскинувшемся на берегу, жил его приятель — колхозник Гриша. У него можно переночевать, а хозяйка и самоварчик согреет, и разбудит на заре.
Борька хотел взять малька, но отец воспротивился: зачем тащить ведро с живыми рыбками? Лучше возьмем блесны. И он выбрал несколько зимних блесен желтого цвета: в озере живут золотые карасики, хищная рыба питается ими, значит, цвет — самый подходящий. По просьбе сына добавил к желтым одну белую блесенку, так — на всякий случай. Тайком от отца Борька засунул в чемодан полдюжины зимних жерлиц.
Когда вечером вылезли из вагона, сын отобрал у отца пешню, чемодан и бодро зашагал по запорошенной снегом дороге. Дошли быстро. Гриша еще не ложился спать, встретил их радостно и согласился половить вместе.
— Вот только у меня снастей нет, не успел еще обзавестись, — пожалел он.
Иван Васильевич радушно разложил перед ним свои блесны и предложил взять любую. Гриша сразу же выбрал белую. Поздняков не совсем был доволен его выбором. Все-таки белая блесна одна, вдруг да и окажется она счастливее других? Но слово — не воробей, вылетит — не поймаешь.
В синих предрассветных сумерках втроем вышли на улицу. Впереди шел Гриша. Он лучше знал подступы к озеру по торфяным берегам. Тонкий слой снега вместе с рыхлым торфом мягко оседал под ногами. Утро было удивительно тихое, чуть-чуть тянуло влажным ветерком, предвещая оттепель. На льду снег лежал ровным тонким слоем, лишь кое-где чернели пятна воды в тех местах, где со дна озера выбивались ключи.
Иван Васильевич проверил пешней лед. Он был крепкий, держал хорошо, не потрескивал. Гриша расположился метрах в двух от берега и пустил в ход свой топор. Поздняков рассудил, что дальше от берега рыба должна быть крупнее, и, отмерив полсотни шагов, пробил три лунки. Борька взял освободившуюся пешню и вернулся к берегу.
Утренние сумерки еще не успели окончательно рассеяться, наблюдать за лесой у самого кончика удочки было трудно. Но Иван Васильевич не мог ждать рассвета, он опустил мормышку с мотылем, начал медленно поднимать ее вверх и скоро вытащил на лед окуня. Хорошая штука — мормышка!.. Спасибо тому рыболову, который первым выдумал такую прекрасную снасть!
Мелкие окунишки изредка чередовались с более крупными.
|
